Больно? Не важно…
Солнце погасло — зима.
Просто усталость.
Слезы? Не знаю.
Руки дрожат невпопад.
Время на месте.
Чувства опять на карниз.
В небо куда-то.
Может наивный каприз.
Глупое завтра.
Я скучаю по тебе ливнями,
летним ветром в полях лавандовых,
небесами лазурно-синими,
сладкой свежестью, дикой мятою.
Я скучаю по тебе радугой,
тихим лесом и зноем пламенным,
каждым спелым и сочным яблоком,
и землёю без влаги каменной.
Я скучаю по тебе рифмами
и стихи заплетаю косами.
Я в тебя прорастаю мыслями,
самой звёздной на небе россыпью.
Я скучаю по тебе ливнями,
летним ветром в полях лавандовых,
небесами лазурно-синими,
сладкой свежестью, дикой мятою.
Я скучаю по тебе радугой,
тихим лесом и зноем пламенным,
каждым спелым и сочным яблоком,
и землёю без влаги каменной.
Я скучаю по тебе рифмами
и стихи заплетаю косами.
Я в тебя прорастаю мыслями,
самой звёздной на небе россыпью.
Больно? Не важно…
Солнце погасло — зима.
Просто усталость.
Слезы? Не знаю.
Руки дрожат невпопад.
Время на месте.
Чувства опять на карниз.
В небо куда-то.
Может наивный каприз.
Глупое завтра.

Прикоснусь облаками к душе твоей чутко,
расскажу, что зима, за окном первый снег.
По карнизу гуляют беспечно минуты.
Минус десять уже. Листопада побег.
На ладони присяду морозностью ветра
и пройдусь по щекам, как дыхание дня.
Возвращаться к тебе буду с каждым рассветом,
чтобы сон не тревожил капризный сквозняк.
Напишу на стекле я в стихах наше лето…
Знаю, эта зима станет просто чужой
и душа не твоим будет взглядом согрета,
только снова вернусь я к утру за тобой.

Заблудились с тобою мы в прошлом… Между нами опять «да» и «нет»…
Только мерзнут в перчатках ладошки. /Ты уходишь с другою в рассвет/
Попрощалась когда-то я первой, возвращалась, смеялась: «Уйду!».
Правда, что-то сдавали вновь нервы и кричала, сипя в пустоту,
что забыла и чувства нелепы… /Самый первый… Да ладно, плевать/
И смеялось закатами небо, и морозила сердце кровать.
Отпускала — бросала в итоге — оставалась, как прежде, одна.
Только рядом идем по дороге, хоть сердца предает тишина.
Не отдам! Только мой! Возвращайся! /Я же знаю, что любишь меня…/
Откружила листва в желтом вальсе, и на город спустилась зима…
И в снегах, что усталой волною снова кутают душу мою
я хочу только рядом с тобою помолчать и услышать «люблю».
Ты замурлыкал, словно кот,
когда закат сомкнул объятья
и день уплыл за горизонт…
/Одела юбку я некстати/
Мы говорили целый час
то о стихах, то о погоде.
А ты старался все «о нас»…
Любовь-морковь… Иль как в народе?
Ты мне твердил о том, о сем.
Все спорил в разные оттенки.
И повторял, что так влюблен,
а взгляд цеплялся за коленки
Десятый раз сказал о том
что взгляд мой будто бы у кошки.
что обжигаю я огнем,
и все пытался греть ладошки.
Болтая снова о своем,
провел домой. Подъезд. Ступеньки.
Ты повторил: «Как я влюблен!!!»
— Скажи, в меня или коленки?
Как-то слякотно, сыро, паршиво…
Тучи падают с краденных крыш.
В сердце треск от измены фальшивой.
Одиночество в душу. Как мышь.
Отпустила, простила… Так надо.
Но не понял, а может, не знал.
И опять по ночной автостраде
к безответной любви. И финал.
Эта осень поставила точку —
многоточий до боли не счесть.
Только в сердце еще полустрочкой
догорает забытая месть.
Я не знаю, что стало причиной…
Может просто столкнулись года
в прошлом лете заветной вершиной…
А в ладонях теперь пустота.
Под окном первый снег… Как-то глупо и даже печально…
За спиной листопад — миллионы забытых безумств.
Ты остался, увы, неразгаданно-ветреной тайной,
и на сердце теперь непроглядная липкая грусть.
А в душе кое-как я латаю озябшие чувства.
Ухожу в лабиринт из промозглых «Зачем?», «Почему?»
Только вены болят… На запястьях с предательским хрустом
ты оставил взамен лишь ненужную мне тишину.
Многоточие слов распороло нелепые мысли…
Заблудилась? Плевать! Видишь, свет там маячит в дали.
Под ногами опять, как капканы, мотаются крысы,
подбирая в углах снова крошки с оттенком золы.
Первый снег невпопад заискрился продажной надеждой…
В этом мире давно всё истерлось — немая печать.
Слякоть… Сырость… Озноб… День меняет, как раньше, одежды…
Первый снег за окном… Но ему на меня наплевать…
Еще вчера луна смотрелась в лужи.
Ну, а сегодня в белом полотне
чихает город, будто бы простужен
в прозябшей увертюрной тишине.
А облака свалялись серой ватой
и вечности наигранный мотив
на крышах заблудился виновато,
готовит для зимы аперетив.
Спешит толпа в белесых переулках,
рассудок пал — нелепые стихи.
Душа садится в первую попутку
и снегопад стирает все следы.

Опять по встречной. Ветер режет руки.
Вперед… Вперед… Куда-то за черту…
В груди звучат отчаянные звуки,
которые пророчат пустоту.
Мне в облаках дышать невыносимо,
а на земле устала я ходить.
Мелькают звезды рядышком, но мимо.
И рвется вновь связующая нить.
Я разучилась солнцу улыбаться —
глаза болят от пламенных лучей.
Мне ближе ночь и призрачное царство,
где от луны становится теплей.
Спешу… Лечу… Куда-то в неизвесность,
наверное, за грани полюсов.
Опять по встречной… Снегом тает вечность,
в руках мерцают стаи облаков.